"В книге пророка Аввакума 3:5а говорится о том, как Бог в гневе Своем идет судить землю: לְפָנָיו יֵלְֶך ּדָבֶר Пред лицом Его идет чума.
В LXX картина совершенно другая: πρὸ προσώπου αὐτοῦ πορεύσεται λόγος Пред лицом Его идет слово.
Различие МТ и LXX связано с огласовкой: в МТ буквы דבר...
огласованы как deber (dāber) — «чума», в LXX прочитаны как
dābār — «слово». При этом слово deber («чума») было хорошо известно переводчикам LXX: в большинстве случаев, где в еврейском тексте стоит deber, оно передается в LXX как
θάνατος — «смерть» (29 примеров). Такой же перевод, согласно бл. Иерониму, предлагает Симмах и для Авв 3:5 (mors); Аквила, согласно бл. Иерониму, дает более точный перевод pestis (вероятно, λοιμός).
Боги древнего Ближнего Востока шествовали в сопровождении чумы, эпидемий и смерти. Зато для эллинистического мира, в особенности для кругов, знакомых с греческой философией,
естественна ассоциация Бога со словом («логосом»).
Необязательно говорить в данном случае об осознанной теологической правке текста — но не сказался ли здесь новый культурный контекст, новая сеть ассоциаций взамен прежней: Бог ассоциируется со словом, а не с чумой?
Проблемы «псевдовариантов» и вокализации схожи в том отношении, что в обоих случаях речь идет о такой переинтерпретации еврейского текста, которая возникает в сознании переводчика. И там, и там мы находимся в своего рода «серой зоне»: мы не можем быть априори уверены, что переинтерпретация имеет случайный характер".
Селезнев М. В поисках «теологии Септуагинты»: методологические аспекты // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2016. №4. С. 7–28.
See More